Русская Деревянная Архитектура. Деревянное зодчество России

– это архитектурный стиль, который был создан на территории России с момента возникновения и до сегодняшнего дня.

До принятия христианства, на Руси, главным образом преобладало деревянное зодчество. Деревянное зодчество развивалось на протяжении многих столетий и пришло в упадок с развитием технического прогресса. Зодчество воплощало в себе вкусы и предпочтения древнерусского народа.

Основным отличием русского зодчества заключалось по отношению к самому дереву. Дерево использовалось не только как строительный материал, а как материал для искусства. Качества дерева здесь не скрывались, а подчеркивались.

Главные характеристики русского деревянного зодчества, можно поместить в два критерия: мобильность и уникальность. Все дома и крепости возводились таким образом, что в случае необходимости их можно было разобрать и перевести на новое место, где их заново возводили. А уникальность зодчества заключалось в том, что при кажущейся одинаковости построек, каждая строение было индивидуальное и уникальное.

В древней Руси все здания были построены из дерева - это были храмы, крепости и укрепительные сооружения.
В конце 9 века в русской архитектуре прослеживается влияние архитектуры Византии, которую можно проследить в возведенных больших церквях. Хоть большинство возведенных церквей на территории Киевской Руси были выполненные еще из древесины, одной из первых каменных церквей была построена в Киеве возле княжеского терема как кафедральный собор.

Софийский собор

Русская архитектура 12-13 веков выделяется появлением крупных построек, которые отвечали запросам феодальной раздробленности после распада Киевского государства. В связи с этим, разные княжества пытались выставить себя как центр Руси, и поэтому воздвигались храмы, которые подражали Софийскому собору в Киеве и воздвигались золотые ворота.
Русская архитектура этих веков включает в себя развитие архитектуры феодальных княжеств, которые оспаривали между собой первенство, например, Владимирско-Суздальская и Новгородско-Псковская.

Благодаря тому, что мастера работали не только в своих городах, но и в сопредельных княжествах, происходил стремительный расцвет архитектуры. Были созданы исключительные по важности церкви в Чернигове. Одна из первых была возведена церковь Пятницы.

Церковь Пятницы

Здание церкви было традиционна – основу храма составлял квадрат с четырьмя столбами, алтарная часть размещалась в аспидах фасада. Были введены новшества в колонны, которые были без увеличения энтазиса. Была впервые введена ступенчатая форма арок купола, которая формировала возвышенное вверх строение.

Церковь Василия

Русская архитектура 14 века переживает период восстановления после монгольского нашествия.
В Новгороде и Пскове раньше, чем на других территориях начались воздвигаться храмы и здания, выполненные из камня. Десятками воздвигались маленькие храмы, которые были богато декоративно украшены. В течении продолжительного периода характер застроек в Новгороде и Пскове не изменялось. Это объясняется желанием боярин сохранить суверенность от Москвы.

Для этого периода характерно развитие новгородско-псковской и московской архитектурных стилей. Московская школа имеет ведущую роль, так как Москва постепенно приобретает статус столицы. Постройки из камня приобретают ведущую значимость.

Успенский собор

Данные строения были сильно повреждены при нашествии Тохтамыша, и только через сто лет (в 14-15 веках) было окончательное строительство Московского Кремля, которое дошло до наших дней.

Благовещенский собор

В это же время была построена Гранитовая палата, название которое она получила от граней, украшавших стены. Палата использовалась в качестве тронного зала, и была выполнена в форме квадрата у которого стены опирались на сооруженный центральный столб.

Русская архитектура 15-17 веков характеризуется появлением новых стилей, таких как шатровый и пилонный. При строительстве много использовалась древесина, но чаще стал использоваться камень.
Здания и храмы возводили как местные мастера, так и приглашенные итальянские мастера.

Новодевичий монастырь

Церковь Вознесения

В архитектуре все чаще стали использовать камень. И следующим технологическим прорывом стало использование кирпича красного цвета. Деревянные крепления постепенно стали заменяться на металлические, и для работ использовались подъемные механизмы.

Храм Василия Блаженного

В связи с падением Византии, на Руси активно возводят большое количество церквей и монастырей, для того чтобы Россия стала христианской твердыней для православных людей.

К середине 16 века в Москве активно сооружаются не церковные здания, такие как знаменитый Опричный двор и Александровская слобода.

Александровская слобода

Отличительные черты местного зодчества заметны исключительно в Новгороде и Пскове. Новгород в 16 веке служил защитным бастионом на северо-западной территории страны и поэтому в нем велись фортификационные строительства. Переделанный в камне Кремль в Новгороде приобрел черты Московского. К концу 16 века архитектура светских строений стала видоизменяться и принимать характерные черты московского стиля.

В Пскове в течении 16 века происходит расцвет персональной псковской школы архитектуры. Являясь цитаделью России на западе, в 16 веке все укрепительные и оборонительные псковские сооружения были радикально перестроены из камня. И только позднее на территории Пскова стали появляться пятиглавые церкви и прочие архитектурные решения, которые свойственны московскому зодчеству.

Русская архитектура 17 века стала принимать больше светский характер. Здания стали активно декорировать плитками и наличниками.

Также продолжаются возводиться шатровые церкви, такие как Успенская церковь.

Церковь Рождения Богородицы

В светской архитектуре также произошел сдвиг. Теперь каменные сооружения стали строиться не только для царя, но и для бояр и купцов. Цари же напротив, стали отдавать предпочтение деревянному зодчеству. Ярким творением деревянного зодчества стал царский дворец, возведенный в Коломенском, который к сожалению, не дошел до нас, однако был воспроизведен по сохранившимся записям и наглядно характеризует архитектуру данной эпохи.

В конце 17 века при возведении церквей и храмов стал использоваться новый стиль, который был назван в честь заказчика – нарышкинский. Данный стиль характеризуется соединением белых и красных расцветок для украшения фасадов и наличии этажности строений. Яркими образцами служат строения в Сергиевом Посаде, церковь Покрова.

Церковь Покрова

С увеличением территории страны и окончанием набегов татар, большинство монастырей и крепостей утратили свои оборонительные функции. Именно из-за этого строительства завершались яркими украшениями. Теперь архитекторы отдавали предпочтения декоративным качествам, нежели оборонительным.

Жилые и административные дома начали строить с двумя или тремя этажами. Фундамент здания был каменным, а верхний этаж или полностью все здание предпочитали выполнять из дерева.

После выхода страны из смуты, русская архитектура наполнилась пышностью и декоративными чертами. Ярким примером служит украшение Московского Кремля шатрами и украшение стен Покровского собора живописным орнаментом. В 30-х годах 17 века был построен Теремной дворец с тремя этажами, который имел ступенчатую структуру. Изначально стены дворца были украшены росписью, а верхний этаж украшен изразцами.

Русская архитектура 18 века характеризуется появлением таких направлений как барокко, рококо и классицизм.
В начале 18 века архитектурные изменения связаны с Петром I. В архитектуре основное развитие получили развитие и улучшение внешнего вида городов. Строились театры и набережные, производятся застройки больниц, школьных учреждений и госпиталей, детские дома. Вместо деревянного материала активно используют кирпич, однако для провинциальных территорий кирпич еще долго оставался недоступен.

Именно Петром I создалась первая комиссия, которая регулировала архитектурные проекты, впоследствии она стала основным государственным органом проектирования. Огромное внимание уделяется внешнему виду города в целом – здания начинают строить с фасадами по улице, происходит прореживание построек в целях противопожарной безопасности, улицы облагораживаются. Во всех архитектурных решениях чувствуется влияние Европы и вскоре Россия выходит на европейский уровень по градостроению.

Значимым событием архитектуры становится начало строительства Санкт-Петербурга, с которого и начинаются архитектурные преобразования остальных городов. Северная столица возводилась в смешении стиля барокко и исконно русскими тенденциями. В результате получились величественные дворцы и храмы, учреждения государственной власти в стиле названным русским барокко.

После смерти Петра I в архитектуре стала проявляться направления рококо, и это можно явственно проследить в интерьерах помещений.

В конце 18 века появляется архитектурный стиль, который впоследствии был назван русским классицизмом. Данный стиль характеризуется строгими античными формами и рациональными конструкциями.

К началу 19 века стиль классицизма перестает удовлетворять эстетические потребности и на его смену приходит ампир. Этот стиль характерен укрупненными формами, строители начинают отказываться от мелких деталей и активно используют в украшениях зданий скульптуры.

Михайловский дворец

Москва, поврежденная пожаром в 19 веке, отстраивалась в направлениях ампира и классицизма под руководством государственной комиссии, которую возглавлял Бове, приемник направления ампир. В данный период был построен ансамбль Манежной площади.

Конец 19 века ознаменован приходом псевдорусского стиля, который был вызван интересом к русскому зодчеству и архитектуре 14-17 веков. Ярким примером этого стиля является Храм Христа Спасителя и большой Кремлевский дворец, которые были украшены в традициях древнерусского зодчества (резные наличники, двойные арки).

Большой Кремлевский дворец

Русская архитектура 20 века отражается в доминирующих стилях архитектуры – модерн, эклектика и другие. Стиль модерн быстро завоевывает господствующие позиции. Самая известная работа в стиле модерн – это особняк на Мало Никитской, который был основан на контрасте тектоники.

(Из книги: Пилявский В.И., Тиц А.М., Ушаков Ю.С. История русской архитектуры).

Многие архитектурные формы, существовавшие на большей части территории Древней Руси, были выработаны в ходе эволюции деревянной архитектуры задолго до появления каменных построек. Дерево было наиболее доступным строительным материалом. Леса покрывали большую часть земель Киевской Руси, и все земли Великого Новгорода, Владимиро–Суздальского и Московского княжеств. Это и определило главенствующую роль дерева в строительстве, как материала, легко обрабатываемого и доступного самым широким слоям населения. На протяжении многих веков дерево оставалось основным строительным материалом и тогда, когда появились постройки из природного камня и кирпича. Именно в деревянной архитектуре были выработаны многие строительные и композиционные приемы, отвечавшие и природно–климатическим условиям и художественным вкусам народа, оказавшие впоследствии немалое влияние на формирование каменного зодчества. Все типы построек, соответствовавших русскому бытовому укладу, первоначально сложились в дереве, а многие из них, в частности постройки сельских поселений (жилые дома, амбары, бани мельницы, мосты и др.), возводились только из дерева вплоть до XIX в., а зачастую и позднее. До XVII в. дереву, как материалу сухому и теплоемкому, долгое время справедливо отдавалось предпочтение и при сооружении городских жилых построек: в дошедших до нас каменных домах XVII в. жилые помещения тоже выполнены из дерева.

Лишь два отрицательных качества дерева как строительного материала – его недолговечность и горючесть – не позволяют заглянуть в древнейшие периоды развития русского деревянного зодчества. Редкие жилые дома имеют возраст свыше 100 лет, а неотапливаемые летние храмы – более 300 лет. Облик древних деревянных сооружений мы можем предположительно восстановить по различным историческим источникам: летописям, писцовым книгам, миниатюрам, иконам, описаниям и зарисовкам иноземных путешественников, а также по данным археологии.

Кроме того, представить характерные черты более ранних периодов развития деревянной архитектуры нам помогает традиционность строительных и художественных приемов. Наибольшая устойчивость народных традиций в деревянной архитектуре была присуща районам Русского Севера. На севере уцелели не только отдельные памятники, но даже целые поселения в относительно хорошо сохранившейся природной среде. Здесь можно полнее проследить становление и развитие основных типов построек, а также композиционные и планировочные приемы, которые совершенствовались в ходе естественного отбора. И, наконец, здесь можно уяснить народные принципы взаимосвязи архитектуры и природы.

Особенности строительного материала, его физические свойства во многом обуславливают строительные приемы и тектонику архитектурных форм. Многовековой строительный опыт народа позволил максимально использовать свойства каждой породы дерева. Наибольшее применение находили хвойные породы – сосна, лиственница, ель, ибо они обладают многими ценными в строительном отношении качествами. Прямизна и отсутствие дуплистости стволов позволяли сплачивать бревна в стены, а также раскалывать бревна по слоям для получения пластин (плах) и теса. Смолистость упомянутых пород обеспечивала хорошую сопротивляемость гниению. Особенно ценилась мелкослойная (до 16 слоев на 1 см) «кондовая» сосна, произрастающая на сухих песчаных почвах, и лиственница, из которых рубились наиболее ответственные нижние венцы срубов.

На срубы стен шла сосна и лиственница (в том числе и в Карелии, в тех местах, где лиственница произрастала – прим. сост.), из ели изготавливались главным образом элементы кровли. Из пластичной осины вытесывали кровельный лемех.

Лес шел в дело прежде всего в виде бревен, средний диаметр которых составлял 25–40 см и лишь в отдельных случаях доходил до 60–80 см (нижние венцы Успенской церкви в Кондопоге и др.). Наиболее употребительная длина бревен – 5–10 м, но иногда она достигала 12–16 м (в срубе Преображенской церкви в Кижах есть бревно длиной 18 м – прим. сост.) . К сращиванию бревен по длине русские плотники прибегали очень редко, предпочитая стыковать целые срубы. Брусья, плахи и тес, изготовлявшийся из бревен, расколотых с помощью клиньев и тесаных особым топором – «теслом», употреблялись лишь там, где их нельзя было заменить бревнами.

Главным орудием производства русского плотника был топор (и его многочисленные разновидности для различных видов работ), которым выполнялись все операции от рубки деревьев и поперечной рубки бревен до вязки срубов и изготовления резных украшений. Способ производства определял строительную технологию: во всех исторических документах, где говорится о возведении деревянных строений, употребляется слово «рубить» вместо «построить».

Поперечная пила в XVI–XVII вв. была инструментом еще достаточно редким, но и позднее, вплоть до XVIII–XIX вв., она почти не применялась, ибо разрушала волокна древесины, и торцы бревен начинали «тянуть» воду, тогда как топор при перерубке уплотнял их.

Основным конструктивным элементом рубленого здания являлся венец – сочетание четырех бревен, составляющих в плане прямоугольник или квадрат, врубленных своими концами друг в друга. Если уложить один ряд венцов на другой, образуется сруб, – замкнутая по контуру постройка, обладающая необходимой устойчивостью и жесткостью. В русском деревянном зодчестве сруб являлся основной конструктивной формой. Он был как бы мерилом, исходным элементом всего деревянного сооружения. Соединяя ряд срубов, можно было получить чрезвычайно большие и разнообразные по форме строения. Кроме прямоугольных срубов – «четвериков», возводились шести- восьми- и десятигранные срубы, носившие, соответственно, названия «шестерик», «восьмерик», «десятерик».[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]

Надо иметь ввиду то, что величина самого сруба была ограничена по горизонтали нормальной длиной бревен, равной нескольким метрам. Таким образом, мерилом, модулем деревянных рубленых строений являются, в конечном счете, даже не сруб, а бревна, из которых он состоит.

Для сплачивания горизонтальных венцов в бревнах выбирался продольный паз – первоначально в верхней, а позднее в нижней поверхности каждого бревна, для уменьшения возможности затекания воды. В углах срубов бревна соединялись с помощью врубок. Чаще всего применялась врубка с остатком – «в обло» или «в чашу», как более теплоустойчивая, реже рубили без остатка – «в лапу». При рубке в обло выпущенные за пределы стены концы бревен осложняют обшивку строения досками. Второй тип врубки – в лапу, несколько сложнее первого по выполнению, но зато прочнее его в конструктивном отношении и не мешает сооружению обшивки. Для экономии бревен в неотапливаемых частях построек (шатры храмов, основания мельниц) делалась врубка с просветом, в четверть дерева – «в реж». Пазы при рубке жилых зданий прокладывались мхом – «мшились» и после сборки конопатились.

Процесс рубки и сборки построек был далеко не прост. Заготовка, обрубка и притеска бревен требовали немало сил. На один сруб хорошего жилого дома шло 150–170 бревен. Особенно много усилий затрачивалось на многократный подъем бревен для притески и подгонки их друг к другу. При этом выручали сметка и сноровка плотников. Высокие постройки разбивались по высоте на три–четыре «чина», по 8–10 венцов в каждом, которые притесывались внизу, на земле. Для сборки каждый чин метился плотницким счетом (первая цифра – номер чина, вторая – номер венца). Подобные приемы позволяли ставить постройки в очень короткие сроки, часто – за один день: известны так называемые «обыденные» церкви, возводимые в течение одного дня.

Для определения размеров строения русскими плотниками была выработана система простых отношений, в основе которой лежала русская система мер, тесно связанная со средними размерами человеческого тела. Методы пропорционирования, выработанные в деревянном зодчестве и определявшиеся способом ведения работ, позднее перешли и в каменную архитектуру.

Разметка плана будущей постройки производилась на земле с помощью мерного шнура путем выкладывания («окладывания») нижнего венца сруба – «оклада». Квадратная клеть, являвшаяся главным элементом почти любой постройки, требовала проверки правильности прямых углов равенством диагоналей квадрата. Таким образом, отношение стороны квадрата к его диагонали – это основа древнерусского пропорционирования. Диагональ квадрата обладала еще одним важным свойством. Став стороной нового квадрата, описанного вокруг меньшего, она позволяла получать без вычислений удвоенную площадь. Соотношение диагонали квадрата и стороны квадрата стало принципом сопряжения русских мер: мерной маховой сажени – стороны квадрата (176,4 см) и великой сажени – его диагонали (249,5 см). И остальные, применявшиеся в строительстве, меры длины малая пядь (19 см), нога (27 см), локоть (38 см), большой локоть (54 см), стопа шага (6 см), сажень – локоть (108 см) - относились друг к другу как сторона квадрата к его диагонали. На этой же закономерности был основан и мерный плотничий наугольник.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]

Нельзя не отметить, что древнерусские меры длины позволяли при строительстве все время ощущать размеры человека, чего нельзя сказать о современном профессиональном проектировании, оперирующим абстрактным метром.

Плановые размеры постройки становились в дальнейшем модулем для пропорционирования ее вертикальных размеров, что подтверждается анализом многих памятников деревянного зодчества, в том числе таких, как небольшая церковь Воскрешения Лазаря из Муромского монастыря (ныне – в музее «Кижи»). Анализ этих памятников, срубленных в разные столетия, свидетельствует о стабильности описанного метода пропорционирования. Все горизонтальные и вертикальные размеры этих построек основаны на соотношении простой и косой саженей. Такая взаимосвязь горизонтальных и вертикальных размеров будущей постройки позволяла плотникам заранее рассчитать размеры и количество требуемых для строительства бревен и точно определять площади всех помещений.

Система пропорционирования, выработанная в русском деревянном зодчестве, – это результат тесной гармонической взаимосвязи размеров сооружений с характером построения архитектурной формы. Но никакая, даже самая гибкая, система пропорционирования не может заменить художественную интуицию зодчего, его индивидуальный «почерк». Недаром в порядных грамотах – своеобразных письменных заданиях–договорах на строительство, которые заключались между мастером плотницкой артели и «миром» (крестьянами–заказчиками), нередко указывалось: «…а строить высотою как мера и красота скажет». Проверка и правка задуманного проводились на месте в ходе строительства, и иногда они приводили к изменению первоначального замысла.

Срубы жилых и общественных зданий чаще всего ставились на землю без фундаментов. Иногда под углы срубов и середины стен клались камни–валуны или врывались в землю «стулья» из обрезков толстых бревен

Оконные проемы в срубах, чтобы сохранить прочность стен, делались невысокими. Простейшие окна – волоковые – вырубались в смежных бревнах на полбревна вверх и вниз, представляя собой небольшие прямоугольные отверстия. Дверные проемы и большие по размеру косящатые («красные») окна для придания срубу прочности обрамлялись колодами («косяками») из брусьев. В старину они ставились только с трех сторон – с боков и сверху, с соединением «в ус». Оконные коробки и резные наличники на окнах появились лишь в XVII веке.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]

Для ограждения холодных помещений применялись более легкие и экономичные каркасные конструкции, состоящие из стоек, зажатых между верхней и нижней обвязками. пространство между стойками забирали досками.

Полы («мосты») в жилых постройках и в храмах набирались из досок -тесин или плах. На нижних этажах полы укладывались по лагам, в верхних – по балкам – «матицам». Снизу такое перекрытие либо стесывалось под одну плоскость, также как и внутренняя поверхность бревенчатых стен в жилых домах, либо подшивалась досками. Полы хозяйственных помещений набирались из притесанного кругляка.

Чердачные перекрытия для утепления засыпались землей. При больших пролетах помещений (трапезные церквей) балки–матицы опирались на столбы. В храмах с высокими покрытиями устраивались подвесные потолки с подшивкой тесом по балкам, позднее – в виде плоских шатров (потолок «небом»), крепившихся железными хомутами к бревенчатым прогонам.

Крыши русских деревянных построек были также рубленые. В бревенчатые фронтоны укороченных торцевых стен врубались горизонтальные бревна–слеги, по которым настилали тес. Придавая фронтонам различные очертания, можно было возводить кровлю либо на два ската, либо на два ската с полицами, то есть, с переломом кровли. Кровлям придавались также криволинейные очертания с килевидными завершениями (бочечная кровля). Квадратные в плане постройки перекрывались нередко на восемь скатов, либо пересекающимися бочечными кровлями т.н. «крещатая» бочка).

Центричные здания (четвериковые, восьмериковые) небольшой высоты перекрывались рубленой «в реж» пирамидой, носившей название «колпак», а более высокие – шатром. Пример тому -крепостные башни, храмы. Над четвериковыми срубами устраивался еще один тип покрытия – «куб» (кубоватая кровля) Так называли шатер с криволинейными очертаниями, напоминающими профиль бочки. Кубоватые кровли, хорошо сопротивлявшиеся ветрам, служили для покрытия храмов и крепостных башен.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]

В храмах шатры и кубы завершались главой, в XV–XVI вв. нередко тоже рубленой «в режь» (граненой) из тонких стволов. Стропильные конструкции при устройстве шатров применялись на крепостных башнях и реже – в храмах и на колокольнях. Иногда прибегали к комбинированной конструкции – нижняя часть шатра рубилась в реж, а верхняя была стропильной.

Почти у всех типов рубленых построек верхняя подкарнизная часть сруба расширялась в виде так называемого «повала». Повалы и большие свесы кровель, опиравшиеся на выпуски бревен, нужны были для отвода воды, сливавшейся с кровель, как можно дальше от нижних, наиболее оберегаемых от гниения, венцов сруба. Для кровли употреблялся тес, настилавшийся вперехлест, или «лемех» – короткие вогнутые дощечки небольшого размера, способные покрывать и округлые формы (бочки, кубы, шеи, главы). Концы лемеха делались заостренными или закругленными, но чаще всего – «городчатыми», то есть в виде ступенчатых прямоугольных уступов. Концы тесин на кровлях и полицах также фигурно обрабатывались («красный тес»). Подобный свес быстрее высыхал и давал ажурную тень, контрастную суровым срубам. Такое тесное единение двух начал – функционального и художественного – стало одним из важнейших качеств народного деревянного зодчества. Многовековой строительный опыт русских плотников помог выработать совершенную и остроумную конструкцию так называемой безгвоздевой кровли «по курицам и потокам», все части которой крепились без применения дорогостоящего железа. Несущие элементы кровли – горизонтальные слеги – врубались в бревна – «самцы» фронтонов дома. На них укладывались так называемые «курицы» – стволы тонких елей с остатками корневищ, которые были обработаны в виде крючьев. На нижние, загнутые, комлевые концы куриц укладывался брус («поток», «водотечник»), по верхней плоскости которого выбирался паз. В него заводились нижние концы тесин кровли. Поток собирал воду с кровли и по консольным выносам – «водометам» отводил ее от стен дома, тем самым также обеспечивалась лучшая сохранность нижних венцов, на которые не попадала вода с крыши. Наверху стык тесин прикрывался выдолбленным снизу бревном, называемым «охлупень» или «шелом», которое крепилось к коньковой («князевой») слеге деревянными стержнями – «стамиками». Комлевому концу охлупня придавались очертания конской или птичьей головы.

Для предотвращения протечек тес на кровлях укладывался в два слоя «вразбежку» и прокладывался берестяными пластинами («скала»). Торцы слег, выходившие на фасады, прикрывались резными досками – «причелинами», стык между которыми закрывался вертикальной резной доской – «полотенцем». Такая конструкция кровли была прочна и не нуждалась в частых ремонтах, а в случае необходимости поврежденные детали было нетрудно заменить на новые. Интересно, что мы встречаем ее и на постройках хозяйственного назначения, и на крестьянских домах, и на храмах.

Русская деревянная архитектура создавалась трудом и талантом многих поколений зодчих. Отбирая и совершенствуя все лучшее, они выработали целесообразные и логичные конструктивные приемы, в полной мере соответствовавшие свойствам дерева. Кроме того, они разработали самобытную художественно–образную систему архитектурных форм и пространственной организации городов и селений, отвечавшую всем практическим и мировоззренческим задачам своего времени, которая стала основой для зарождения национальной русской архитектуры.

«Страной зодчих» называл Россию академик И.Э.Грабарь. «Чутье пропорций, понимание силуэта, – писал он, – декоративный инстинкт, изобретательность форм – словом, все архитектурные добродетели, – встречаются на протяжении русской истории так постоянно и повсеместно, что наводят на мысль о совершенно исключительной архитектурной одаренности русского народа…» .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://сайт]

Использованная литература:

1. Пилявский В.П., Тиц А.М., Ушаков Ю.С. История русской архитектуры. М., 1984.
2. Грабарь И.Э. О русской архитектуре. М., 1969.

// Традиционная культура русских Заонежья
Интернет-публикация сайт. 2018. 178 с.

Памятники деревянного зодчества таят в себе много загадок. Как зодчим удавалось построить храм без единого гвоздя? Почему при многократно повторяющихся элементах не найдёшь двух одинаковых построек? Интересно поближе познакомиться с деревянными «жемчужинами» Древней Руси.

На Руси самым доступным материалом для строительства было дерево. Храмы, боярские терема, крестьянские избы – всё было деревянное. Это неудивительно, ведь лесные чащобы тянулись на много вёрст вокруг каждого селения. Удивительно другое: русские мастера при помощи одного топора создавали настоящие произведения искусства. Даже не создавали, а рубили. Поэтому дома называли срубами. А строители – «рубленниками» или «топорниками».

зародилось в Древней Руси на Севере, богатом хвойными и лиственными лесами. В XV веке на берегах Онеги и Печоры появились деревянные церкви. Тогда же в Пскове и Новгороде были построены первые колокольни. Но самые удивительные памятники возводились в эпоху «русского барокко» в XVI-XVII вв. Они отличались сложной композицией и обилием архитектурных деталей. Мастера никогда не дублировали свои творения, каждая постройка обладала индивидуальностью. Поэтому можно говорить не просто о строительстве, а о настоящем творчестве.

_

«Топорники» с одинаковым уважением рубили крестьянскую избу для человека и храм – дом для Бога. Найти нужное дерево для постройки – целая наука. Лучше всего подходит трёхсотлетняя сосна, выросшая на сухой возвышенности. Отдавали предпочтение сосне-конде, которая в обхвате была не менее полуметра, а высотой до 20 метров. Сразу не рубили, а делали затеси – узкие полоски на стволе, по которым стекала смола. Мастера не торопились, на пять лет оставляли дерево спокойно расти и пропитываться смолой для прочности. Рубить дом из кондовой сосны – одно удовольствие.

Самая простая форма деревянных построек – клетская. Это два или три сруба, соединённых друг с другом общей крышей. Обычно в церкви было три таких клети-пристройки: храм, алтарь и трапезная. Традиционно украшала постройку затейливая резьба по дереву. Мастера не использовали железных гвоздей, считая, что от них дерево гниёт. Бревна в срубе связывали особым способом в форме квадрата, прямоугольника или шестигранника.

Древние постройки можно было разобрать, перевезти и собрать в другом месте. Уже в наше время по этому принципу наполнялись современные музеи деревянного зодчества . Самые интересные экспонаты свозились из разных уголков страны в экспозиции под открытым небом. Например, на остров Кижи в Карелии, в под Архангельском, в этнографическую слободу в Костроме.

_

Деревянные храмы, сохранившиеся до наших дней, радуют глаз своим неповторимым обликом. Так в Костромском музее можно увидеть Церковь Собора Пресвятой Богородицы из галичского села Холм – один из старейших памятников деревянного зодчества в Центральной России, срубленный ещё в 1552 году. Этот храм изначально венчал купол в форме шатра, позднее было пристроено пятиглавие. Век спустя шатровые церкви запретит Никон, считая их бесовскими. Но зодчие продолжат бесстрашно их возводить.

Пример русского барокко – многоярусная церковь Преображения Господня, построенная в 1714 году на острове Кижи. Поражает её высота – 37 метров. Храм венчают 22 главы разной формы и размера. Предполагают, что церковь возведена в честь победной Полтавской битвы. Чтобы передать торжественность события, была выбрана необычная форма сруба – восьмигранник.

В селе Кушерка Онежского района есть необычная Воскресенская церковь, которую возвели в 1669 году. Это образец кубоватого храма. Такая форма кровли, напоминающая четырёхгранную луковицу, была распространена на берегах Белого моря.

Дерево – хрупкий и недолговечный материал. Нам повезло, что ещё не все памятники деревянного зодчества сгорели в пожарах или сгнили от старости. Погрузитесь в очарование древней архитектуры, пока это возможно.

ЭТНОМИР, Калужская область, Боровский район, деревня Петрово

_

ЭТНОМИР – самый большой этнографический парк-музей России, красочная интерактивная модель реального мира. Здесь на площади 140 га представлены архитектура, национальная кухня, ремёсла, традиции и быт практически всех стран. Каждой стране отведён своеобразный «культурный заповедник». Такие заповедники мы называем этнодворами.

– комплексная экспозиция. Она образована зданием самой большой в мире русской печи и девятью избами разных регионов Европейской части России.

В своей планировке архитектурный ансамбль воссоздаёт структуру древнеславянских поселений, когда жилые строения окружали центральную площадь.

Основные экспозиции Музея находятся в избах – это и печи разного строения, формы, конструкции, и предметы быта XIX-XX веков, и выставка утюгов, и коллекция традиционных русских лоскутных кукол, и различные деревянные игрушки...

Деревянное зодчество – изюминка отечественного туризма. В разных областях страны собраны строения, относящиеся к этому стилю. Они соединены в полноценные музеи под открытым небом и выглядят максимально аутентично. Перед туристами предстают маленькие поселения, существующие, как напоминания о прошлом и о традициях русского народа.

Каждое подобное место неповторимо. Побывав в одном, путешественники получат представление о деревянном зодчестве, но, переместившись в другое, точно узнают много нового. Ряд музеев дополнен и другими экспозициями, например, внутренним убранством, диорамами, воспроизведением сцен из жизни предков. Всё это вписано в единую концепцию и помогает гостям лучше прочувствовать атмосферу.

Памятники русского народного деревянного зодчества

Музеи под открытым небом. Список самых интересных и красивых мест, фото и описание!

Музей-заповедник «Кижи»

Находится в Карелии. Основан в 1966 году. Относится к территории одноименного заказника, поэтому деятельность здесь ограничена. Экспозиция обширна, большая её часть находится на острове Кижи, отсюда и название. Первые экспонаты – пара церквей с колокольней, построенные на рубеже XVIII-XIX веков. Постепенно добавились и другие строения, некоторые – более ранние: Дом Ошевнева, храмы, мельницы, амбар.

Шушенское

Находится в Красноярском крае, основан в 1930 году. Выглядит, как настоящее село начала прошлого века. Экспозиция включает порядка 30 построек. Почти все из них подлинники. Сохранена или воссоздана внутренняя обстановка. Воссозданы сцены из быта сибирских крестьян, есть два дома, где временно жил Ленин. Регулярно устраиваются фольклорные мероприятия. Экскурсия рассказывает о народных промыслах.

Малые Корелы

Находится в Архангельской области. Основан в 1964 году. Площадь – почти 140 га. Включает в себя порядка ста построек разного назначения. Сюда свезли жилые дома, как купцов, так и крестьян, амбары, колодцы, ограды и прочее. Датированы экспонаты периодом с XVI по XIX век. Также здесь представлены предметы искусства и творчества, созданные представителями северных народов.

Семёнково

Находится в Вологодской области. Основан в 1979 году. Площадь – около 13 га. Выглядит, как русская деревня конца XIX – начала ХХ века. Экспозиция включает 19 строений: дома, амбары и баня – подлинники, часовня современная, но построена, повторяя стиль прошлого. Самое старое здание – дом Кочкиных, наиболее украшенное – дом Бочкиных. Работает несколько выставок, как постоянных, так и сменяющих друг друга.

Василёво

Находится в Тверской области. Основан в 1976 году. Комплекс составлен из привозных объектов XVIII–XIX веков. Главные постройки: церковь Преображения, Знаменский храм, ярусная Успенская церковь и прочие. Ландшафтный парк разбит здесь же, его особенность – валунный «Чертов мост», гармонично вписанный в ансамбль. Проводится ряд регулярных мероприятий, в том числе традиционные «Троицкие гулянья».

Витославлицы

Находится в Новгородской области. Основан в 1964 году. Название получено в честь села, существовавшего здесь ранее. На территории собраны памятники архитектуры, созданные в XVI веке и позже. Проводятся этнографические фестивали и народные гулянья, устраиваются смотры народных художественных промыслов с мастер-классами. Достопримечательность рядом – Свято-Юрьев мужской монастырь.

Костромская слобода

Находится в Костромской области. Основана в 1955 году. Рядом стоит Ипатьевский монастырь. Главная достопримечательность – церковь Собора Пресвятой Богородицы – это самая старая из сохранившихся подобных построек в Центральной части России. Создание музея частично было вынужденной мерой: сюда свозили архитектурные памятники с затапливаемых территорий, чтобы спасти хрупкие деревянные объекты от уничтожения.

Музей деревянного зодчества в Суздале

Находится во Владимирской области. Основан в 1854 году. Помимо жилищ крестьян и батраков на территории есть Преображенская и Воскресенская церкви, хозяйственные постройки, дворы оформлены в соответствующем стиле. Если выбрать не свободное посещение, а экскурсионный тур, то можно ознакомиться с внутренним убранством. Проводятся временные выставки на разные темы, например, «Увертюра к обеду» и «Перед судом истории».

Тальцы

Находится в Иркутской области. Основан в 1969 году. Всего здесь порядка 40 памятников архитектуры. Помимо привычных для таких музеев хат и церквей, здесь есть уникальные экспонаты: Эвенкийское стойбище, Кузнечная площадь, Острожные башни, Илимский острог. Работают постоянные выставки, вроде «Тальцинской керамики». Зимой заливается ледяная горка, проводятся увеселительные мероприятия.

Хохловка

Находится в Пермском крае. Основан в 1969 году. Площадь – около 35 га. Состоит из 23 памятников архитектуры. Почти во всех сохранены оригинальные интерьеры или оборудованы выставочные залы. Ежегодно проводятся «Большие манёвры на Хохловских холмах» – фестиваль и военно-историческая реконструкция. Место проведения и других краевых мероприятий, например, Масленицы.

Парковый комплекс «Усадьба «Богословка»

Находится в Ленинградской области. В состав входят: усадебно-парковый комплекс Зиновьевых, туристический и культурный центры. Главная достопримечательность — действующая Церковь Покрова Пресвятой Богородицы – это воссозданная копия сгоревшей постройки 1708 года. Музей усадьбы собирает предметы народного творчества и принимает в дар даже современные экспонаты, если они достаточно оригинальные и интересные.

Марийский этнографический музей

Находится в республике Марий Эл. Основан в 1983 году. Площадь – более 5 га. Экспонаты – архитектурные памятники, предметы быта и творчества со всей территории Марийского Поволжья. В центре комплекса установлена шатровая ветровая мельница. Посетить музей можно самостоятельно, однако в этом случае входить внутрь построек нельзя, эта часть экспозиции исключительно для экскурсионных туров.

Этнографический музей народов Забайкалья

Находится в республике Бурятия. Основан в 1973 году. Представлены постройки, связанные с каждой из групп народов Забайкалья. По этой причине рядом оказались: эвенкийские чумы, бурятский дуган, могильник хуннской культуры и т.д. Представлены также дома старообрядцев и городские атрибуты прошлого. Широко отмечается на территории музейного комплекса Масленица, гулянья растягиваются на неделю.

Нижнесинячихинский музей-заповедник

Находится в Свердловской области. Основан в 1978 году. В одном месте собраны жилища народов Урала, а также хозяйственные постройки и предметы быта. Самые приметные экспонаты: три усадьбы зажиточных крестьян, каждая представляет свой век от XVII до XIX, пожарная каланча, ветряная мельница, сторожевые башни и часовни. В музее хранятся иконы и древние манускрипты.

Историко-архитектурный музей под открытым небом в Новосибирске

Находится в Новосибирской области. Основан в 1981 году. Спасо-Зашиверская церковь – лицо комплекса. Другие объекты: избы, амбары, острог, баня по-чёрному. На общем фоне выделяются буддийские дуган и юрта, подаренные регионом музею. У территории большой потенциал, проект был изначально шире в культурном и историческом плане, поэтому работы по его развитию продолжаются.

Коломенское

Находится в Москве. Музей основан в 1923 году. Образцы деревянного зодчества свозились сюда из многих областей. Несколько церквей разных веков постройки дополняются более редкими экспонатами: водовзводной башней, домиком Петра I, доставленным с острова Святого Марка, сытным двором, полковничьими палатами и т.д. Деревянный дворец царя Алексея Михайловича – воссозданный образец из железобетона, но покрытый деревом – украшение экспозиции.

Щелоковский хутор

Находится в Нижегородской области. Площадь – около 36 га. Выглядит, как типичная заволжская деревня середины позапрошлого века. Всего в него входит 15 объектов: от изб до амбаров. К жилищам прилагаются предметы обихода, вроде саней, прялок, сундуков, посуды и прочего. В течение года проводятся мастер-классы народных промыслов, гулянья, приуроченные к большим праздникам, фольклорные концерты.

Мышкинский народный музей

Находится в Ярославской области. Основан в 1966 году. Сюда свезли деревянные постройки разной исторической ценности из соседних сёл. Коллекция сопутствующих экспонатов обширна. Некоторые фонды оформлены в полноценные выставки, например, «Прялки Нечерноземья». Здесь проводятся тематические конференции. Главная достопримечательность – Музей мыши, появившийся в 1991 году.

Новый Иерусалим

Находится в Московской области. Основан в 1920 году. Примечательные экспонаты: часовня, крестьянская усадьба, ветряная мельница. В музее хранится порядка 180 тысяч единиц фондов. Достопримечательность рядом – Воскресенский Новоиерусалимский монастырь. Работают постоянные и временные выставки, причём их тематика иногда далека от основного направлении Нового Иерусалима.

Кенозерский национальный парк

Находится в Архангельской области. Основан в 1991 году. В этом месте природа и культурно-исторические ценности не просто соседствуют, но и дополняют друг друга. На территории имеются памятники эпохи неолита, обширные леса, озёра, Кенозерская впадина, Озовая гряда, несколько часовен, включая часовню Николая Чудотворца. Флора и фауна представлены множеством видов.

Этномир

Находится в Калужской области, открыт в 2007 году. Площадь – более 140 га. Уникальное место, так как представляет экспонаты со всего мира. Есть несколько самостоятельных музеев, входящих в комплекс: Музей пчеловодства, Музей самоваров, Музей Беларуси, Музей карт и прочие. Работают постоянные выставки, например, «Мировые архитектурные шедевры». Территория разделена по регионам.

Ангарская деревня

Находится в Иркутской области. Значится в качестве музея с 1979 года. Первые экспонаты прибыли сюда с затопленных территорий. Разделён на два направления: русский и эвенкийский. Они пересекаются в некоторых деталях, но сами строения и убранства различаются разительно. Есть полноценная экспозиция в виде стоянки эвенков, очень детализированной и точной. Всего в музее порядка 25 строений.

Томский музей деревянного зодчества

Находится в Томской области. Постоянная экспозиция работает с 2009 года. Редкий музей такого типа для Сибири, однако, в отличие от большинства, не имеет реальных примеров сооружений. Экспонаты распределены по нескольким залам. Имеются фрагменты домов, части облицовки, ставни, фотоматериалы, документальные свидетельства. Экскурсия включает рассказ об этапах становления деревянного зодчества.

Музей-заповедник «Дружба» в Соттинцах

Находится в Якутии. Основан в 1987 году. Создан на территории, где ранее находился первый в Якутии острог. Цель сбора экспонатов – показать, как русская культура влияла на народы, населявшие эту местность на историческом срезе. Купеческий дом, восстановленное национальное кладбище, коллекция утвари и других предметов хозяйственного назначения – часть коллекции музея.

Музей «Лесная крепость»

Находится в Рязанская области в Клепиковском районе, деревня Лункино. Все постройки очень яркие, об исторической ценности здесь речи не идёт – большинство новостройки и копии. Много резных скульптур из дерева, разбросанных по всей территории. Вход платный, но цены символические. Располагается в лесополосе, окружён забором и резными воротами. Внутри работает постоянная выставка.

Недаром говорят, что архитектура — это душа народа, воплощенная в камне. К Руси это относится лишь с некоторой поправкой. Русь долгие годы была страной деревянной, и ее архитектура, языческие молельни, крепости, терема, избы строились из дерева.

Русская Деревянная Архитектура

Недаром говорят, что архитектура — это душа народа, воплощенная в камне. К Руси это относится лишь с некоторой поправкой. Русь долгие годы была страной деревянной, и ее архитектура, языческие молельни, крепости, терема, избы строились из дерева. В дереве русский человек, прежде всего как и народы, жившие рядом с восточными славянами, выражал свое восприятие строительной красоты, чувство пропорций, слияние архитектурных сооружений с окружающей природой.

Русское деревянное зодчество, возникшее в стране лесов, несомненно, древнее каменного. В его произведениях во всей своей непосредственности и самобытности раскрывается творческая одаренность русского народа.
В лесах русского Севера до сих пор разбросано огромное количество замечательных произведений народного творчества. В рубленых избах, с чудесными крыльцами, с резными украшениями окон, фронтонов, крылец, в мельницах, даже в амбарах и мостиках чувствуется любовно выполнившая их рука художника. Но особенно хороши сохранившиеся деревянные часовни и церкви - от маленьких изящных построек до больших величавых и суровых сооружений.
Поражает виртуозное мастерство зодчих - плотников Севера. Вся работа над этими прекрасными произведениями - от отески бревен до изготовления досок, а нередко и узорчатой резьбы украшений - производилась, главным образом, топором.

Некоторые сооружения деревянного зодчества поражают своими поистине колоссальными, даже с современной точки зрения, размерами. Храмы не только разрастались в ширину сенями, крыльцами, приделами, но достигали огромной высоты 15-этажного дома (50-70 м). Летописи также свидетельствуют об огромной высоте дозорных башен.

Суровая природа Севера, примитивная техника, однообразие материала (дерево) заставляли зодчего искать художественную выразительность форм и монументальность сооружений не в декорациях и украшениях, а в группировке внешних масс, в красоте и стройности силуэта, в хорошо найденных пропорциях, в суровой простоте рубленых стен, в каждой линии, форме или детали, конструктивно и функционально необходимой зданию. Вот почему эти сооружения отличаются классическим благородством, простотой и глубокой правдивостью.

Русская монументальная каменная архитектура развивалась параллельно деревянной и черпала для себя формы из ее чистого народного источника. Несомненно, что и деревянное зодчество Севера точно так же воспринимало и перерабатывало формы каменной архитектуры.

Необычайно гармонируют с природой Севера стройные силуэты главок и шатров деревянных церквей, как бы вырастающих рядом с могучими деревьями вековых северных лесов.

Интерьеры церквей сохранили резные украшения колонн, порталов, дверей и пр. Уцелели замечательные резные столбы в трапезной церкви в селах Вирме и Шижне бывшего Кемского уезда; особенно следует отметить трапезную Петропавловской церкви в селе Пучуге. Низкое и тесное внутреннее пространство деревянных храмов изумляет посетителя резким несоответствием внешним, нередко огромным размерам этих сооружений.

Деревянные северные храмы чрезвычайно разнообразны по своим типам и формам. Замечательны шатровые храмы. Древнейшие из них: Климентовская церковь в посаде Уна Архангельской области, постройку которой относят к 1501 году, церковь в Панилове Архангельской области 1600 года и др. Успенская церковь в Варзуге Мурманской области 1674 года по своим формам очень близка каменному храму Вознесения в селе Коломенском.

Необычайное впечатление производят так называемые кубоватые церкви, название которых идет от покрытия "кубом", т. е. пузатой четырехскатной кровлей. Сохранились погосты, где кубоватые храмы увенчаны многоглавием, и погост со своими простыми и суровыми объемами и кубоватыми кровлями приобретает незабываемую живописность. Преображенский храм погоста в посаде Турчасово (1786) имеет десять глав, а весь комплекс, состоящий из двух церквей, необычайно своеобразен.

Исключительный интерес представляют деревянные многоглавые храмы. Среди них замечательны: девятиглавая церковь Кижского погоста, двадцатиглавый храм Вытегорского посада, двадцатидвухглавый Преображенский храм в Кижах (все начала XVIII века). Последний памятник особенно интересен своей растущей уступами пирамидальной формой, увенчанной фантастическим лесом главок.

Незабываемое впечатление оставляют у зрителя ансамбли северных деревянных погостов и сел, иногда величественные и монументальные, вызывающие торжественное настроение мощью и фантастикой своих форм, как в Кижском погосте, чаще интимные, напевающие спокойствие простотою форм своих сооружений, но всегда поражающие своим единством с окружающей природой.

Дворцовое деревянное зодчество, так же как церковное и бытовое, корнями уходит в глубокую древность. Отрывочные свидетельства летописей и упоминания народных былин дают представление об этих древних дворцах. Это были высокие деревянные хоромы с "повалушами", горенками, златоверхими теремами, висячими переходами и сенями. Они имели, несомненно, живописный характер и были затейливо украшены как снаружи, так и внутри.

Замечательным образцом деревянного строительства в XVII веке являлся роскошный загородный дворец царя Алексея Михайловича в селе Коломенском (1667-1681) - "восьмое чудо мира". Дворец был разобран за ветхостью в середине XVIII века. Модель и сохранившиеся рисунки свидетельствуют о том, что Коломенский дворец с его живописным разнообразием форм, клетей, башенок, крылец - был удачным опытом освоения народного деревянного творчества в дворцовой архитектуре

Размах плотничьих работ на протяжении всего русского средневековья был поистине огромным: летописи полны сообщений о возведении деревянных городов-укреплений, начиная с записи под 988 годом:.. .И поча нарубати мужи лучшие п* словен, и от кривич, и от чуди, и от вятич, и от сих насела грады» . А затем: «...и сруби город над Во.ъ ховом и прозваша и Новгород»; Святопол! в 1095 г. «повеле рубити город на Ветичеве холму»; в 1192 г. «заложен бысть град Суждаль и срублен тоге же лета» ; в 1276 г. князь Владимир Галицки! послал искать место для постройки нового города «мужи xurpi именем Алексу, иже бяше при отце его ж многы города рубя; в 1531 г. «срублен бысть... на Кашире гра) древян» . И так вплоть до самого конца XVII в: еще в 1692 г. на Северной Двине «Холмогорской город почи-ниван и перебран весь от подошвы, и башни рублены новы.", все так же...» . Слово «рубить» в старии/ прежде всего означало строить, а его употребление свидетельствовало о том, что пилу в плотничьем деле не знали.

О возведении деревянных церквей в летописях говорится меньше, чем о каменных, лишь потому, что это было делом повседневным, а уже если летописец счел нужным упомянуть такой храм, значит было в нем что-то необычное: в лето 989-ое в Новгороде «постави владыко епископ Иоаким первую церковь древяную дубовую святые Софии, имущую верх тринадцать. ..» . Под 991 годом читаем: «...поставлена бысть церковь в Ростове дубовая Успение святыя Богоро дща.... а стояла та церковь дубовая сто лет и шестьдесят и осмь лет, и погоре град Ростов и церковь дубовая сгорела, якоже не бывала такова и потом не будет» . В1471 г. сгорела в Пскове церковь святого Николы «велми преудивлена и чудна, таковое не было во всей Псковской волости, о полътретью десяти углах» , т. е. имевшая в основании 25 рубленых углов.

До нашего времени не дошли эти и многие другие выдающиеся памятники деревянного зодчества, которое, по словам его известного исследователя И. В. Маковецкого, всегда было наиболее хрупкой частью архитектурного наследия. Одни погибли из-за небрежения или непонимания людьми ценности этих построек, у других же подошел предельный возраст (секретами консервации древесины специалисты овладевают лишь в последние годы), третьи сгорели в огне многочисленных пожаров, упоминания о которых постоянно встречаются на страницах летописей. Так, во Владимире в 1183 г. «погоре мало бы не весь город и княж двор великий згоре, и церкви числом 32» ; в 1369 г. «весь Псков погорел и церкви священные... . Того ж лета и Новгород погоре» ; в 1636 г. «.. .сгоре в городе Архангельске монастырь, церкви, и кельи, и воеводской двор, и полгорода от Двины реки», а в 1670 г. снова <г.. Архангельской город, и острог, и съезжая изба, и воеводской двор, и государевы житницы с хлебом, и анбары, и лавки... все погорело без остатка»

Дерево—материал недолговечный и ие только из-за того, что оно легко горит. Жилые постройки стоят ие дольше 100— 120 лет, культовые, даже если у них вовремя перекрывают кровлю и заменяют сгнившие бревна («гнилые бревна выметывать, а в те места вставливать бревна новые...», как сказано в одной грамоте XVII в.), — 300—350 лет. Дольше — кранне редко, да и то при условии, что сруб за это время один-два раза будет перебран («роспятнан») полностью. Теперь ясно, что самые старые из сохранившихся крестьянских домов срублены не раньше первой половины XIX в., большинство церквей относится к XVIII в., значительно меньше — к XVII в. и лишь единицы — к XVI в.

Всего три памятника — церкви Лазаря Муромского (иыне в Кижском заповеднике), Ризноложенская села Борода ы (ныне в Кирилло-Белозерском монастыре) и Георгиевская из Юксовичей (Ленинградская область) датируются, да и то предположительно, соответственно — до 1391

От каменных зданий, даже если они и разрушены до основания, обычно остаются фундаменты или хотя бы фундаментные рвы, позволяющие в большинстве случаев восстановить план, определить особенности кладки. От деревянных же строений часто не остается и этого, а потому изучение тех, что давно исчезли с лица земли, наталкивается на трудности почти непреодолимые, что не раз отмечали исследователи деревянного зодчества

Известны, к примеру, типы деревянных храмов, подобные которым в прошлом веке насчитывались еще десятками. Сегодня от них остались единицы. О существовании других мы знаем только по фотографиям конца прошлого—начала нашего столетия. Несметное число было лишь упомянуто летописями, писцовыми книгами или иными документами прошлого. А сколько исчезло и вовсе бесследно?! Не дошла до нашего времени и ни одна деревянная крепость.

Естественно, что все, интересовавшиеся деревянной архитектурой, стремились прежде всего как можно больше зафиксировать из того, что сохранилось. Еще в 20-е годы академик И. Э. Грабарь с большой прозорливостью писал: «Изучение народного искусства русского севера находится в том зачаточном состоянии, когда приходится думать не столько о научном его исследовании, сколько о простом накоплении материала. Мы все еще слишком мало собрали и потому слишком мало знаем, чтобы решать сложные и спорные вопросы о происхождении и эволюции отдельных типов и форм, и даже хотя бы серьезно систематизировать собранное: пока надо только ездить, фотографировать, зарисовывать, собирать эти исчезающие с каждым годом бесподобные вещи, а там когда-нибудь доберемся и до исследований» .

Надо сказать, что трудами объездивших и исходивших основные дороги русского Севера сделано было чрезвычайно мього. Архитекторы В. В. Суслов (1857—1921), Д. В. Милеев (1878—1914), Ф. Ф. Горностаев (1867—1915), Л. Р. Сологуб (1884— ?), К. К. Романов (1882—1942), художники и историки искусства И. Э. Грабарь (1871—1960), И. Я. Билибин (1876—1942), В. А. Плотников (1866—1917) и многие другие еше до 1917 г. сфотографировали и обмерили сотни памятников. . Их работу продолжили советские историки архитектуры.

Собранный материал лег в основу тех капитальных исследований, появление которых предсказывал И. Э. Грабарь. Это неопубликованная работа К. К. Романова о крестьянском жилище, книги Р. М. Габе, С. Я. Забелло, В. Н. Иванова и П. Н. Максимова, Е. А. Ащепкова, И. В. Ма-ковецкого, В. П. Орфинского. Особняком среди них стоит труд М. Г. Милославского о технике деревянного строительства на Руси, целиком построенный на богатом архивном материале.

И все же наши представления о деревянных постройках прошлого, даже не очень древнего — 200—300-летней давности, о многообразии существовавших типов, об их распространенности, о богатстве конструктивных и композиционных решений до сих пор имеют большие пробелы. Достаточно сказать, что еще по существу не прослежено развитие основных типов культовых построек, не выявлена история формирования ни одного ансамбля деревянного погоста или монастыря.

Русская деревянная архитектура, на протяжении всего средневековья с исключительной полнотой отражавшая как развитие производительных сил, так и пути формирования национальной культуры народа, отражавшая его жизнь, его верования и представления, нуждается в своей истории. До недавнего времени существовала парадоксальная ситуация, когда древнейшие формы деревянного зодчества изучались на примере памятников... XVI—XVIII вв. Ошибочность такого подхода стала очевидной по мере накопления археологических материалов.

Теперь наши сведения о деревянной архитектуре до эпохи монгольского нашествия, пусть скудные и отрывочные, почти целиком основаны на данных археологии, совершившей подлинный переворот в исторических знаниях. Оказалось, что повышенная влажиостышжних слоев почвы в Новгороде, Ладоге и ряде других мест предохраняет дерево от гниения: некоторые восьмисотлетние бревна, найденные при раскопках, сохранились так, что могли бы и теперь быть использованы для строительства.

К сегодняшнему дню открыто около двух тысяч остатков жилищ ранней поры, но в лучшем случае это развал печи, фрагменты пола, два-три нижних венца. Счастливое исключение представил собой киевский Подол, где во время раскопок были найдены срубы X—XI вв., которые возвышались на шесть—девять венцов . Однако среди находок, к сожалению, нет таких, о которых можно было бы точно сказать, что это остатки церквей или часовен. Причем подавляющее большинство жилищ найдено на территориях городских поселений, а древнерусские селища по-прежнему остаются слабо исследованными.

Тем не менее сделано археологами немало: удалось выяснить распространенность тех или иных планов жилища, некоторые конструктивные детали. Но как выглядели эти строения? Сколько они имели этажей? Какие были у них окна, кровли, крыльца? Разбросанные по дворовому участку, соединялись ли они друг с другом? Иными словами, «ни внешний облик древних жилищ, ни их внутреннее оборудование мы сейчас не можем представить себе достаточно ясно»
Долгое время господствовало убеждение, что жилище мало изменялось на протяжении веков. И. Е. Забелин — один из крупнейших знатоков культуры древней Руси в XIX в — выразил эту мысль с предельной ясностью: «.. .теперешний крестьянский двор Великой Руси точно так же ставится, как ставился, может быть, за триста, четыреста и даже за тысячу лет» . И вот появилась книга Ю. П. Спегальского, в которой доказывается, что облик древнейших построек Руги мало напоминал позднейшие, что многие строительные формы на протяжении веков исчезали бесследно. Автор одним из первых в нашей исторической науке предложил целую серию смелых графических интерпретаций остатков деревянных строений, открытых археологами.

Исключительное место занимают строительные порядные (от древнерусского «ряд» — договор), заключавшиеся между заказчиками, которыми чаще всего были крестьянские общины-миры или монастыри, и плотниками. По существу это единственные документы, составленные самими мастерами. Там мы находим не только условия найма, но и ссылки на образцы, описание деталей будущей постройки — иначе говоря, ее словесный проект, ибо чертежи и эскизы в современном понимании, как правило, тогда не применялись.

Эти порядные до сих пор мало изучены, даже далеко не все выявлены, хотя их значение по достоинству было оценено еще И. Е. Забелиным: «В числе материалов для истории наших древних художеств и ремесел, — писал он, — подрядные записи по богатству данных занимают одно из важнейших мест. Без них и сами памятники останутся навсегда немы. Техническое же дело древних художеств с его неясными терминами. .. может быть разъяснено единственно только припомощи этих записей, в которых находим самые подробные указания по этому предмету»

Для изучения деревянной архитектуры XVI—XVII вв. мы располагаем, кроме того, немногочисленными, но разнообразными изобразительными источниками. Это рисунки иностранных путешественников, планы (в старину их называли чертежами) некоторых городов и селений, которые составлялись при строительстве новых городов-крепостей или при перестройке старых, а также для разбора земельных тяжб. Выполнены они без соблюдения масштаба и часто соединяют в себе собственно план (иногда там указаны размеры города) с изображением фасадов, что позволяет в той или иной степени представить внешний вид построек. Судя по описям Царского архива и Разрядного приказа, в Русском государстве чертежи были широко распространены. Достаточно сказать, что по одному Белгороду их перечислено 27 . К сожалению, от этого богатства до нас дошли лишь обрывки, нередко в самом прямом смысле слова.

Кроме того, в XVII в. начинают изображать деревянные церкви и целые монастырские ансамбли на иконах, посвященных местным северным святым. Правда, передача подлинной архитектуры никогда не являлась целью иконописцев и все же изредка они писали вполне конкретные, даже узнаваемые храмы, как бы представлявшие святого и его обитель. Привлечение письменных сведений, а когда возможно, и натурных, сравнение с аналогичными из сохранившихся памятников позволяет использовать и этот трудночитаемый источник

После сказанного не приходится удивляться, что памятники деревянного зодчества все чаще и чаще мы изучаем не под открытым небом, а в тиши музеев и читальных залов, ибо материалы о них рассеяны по фондам многих архивов и рукописных отделов библиотек. На собирание этих бесценных крупиц уходят годы. Иногда целые недели не дают никакого «улова», не сбываются самые заветные надежды, но случается (чаше всего неожиданно), что вы вдруг находите то, что уже отчаялись найти или же вовсе не искали: год постройки «вашего» -памятника, имена строителей, «роспись» — описание города-крепости, запись о расходе строительных материалов, смету XVIII или XIX вв. на ремонт, из которой иногда можно узнать об исчезнувших частях, о первоначальном покрытии кровли, о существовании крылец, о прежнем иконостасе, который заменяют по ветхости, и т. д. Если же нашлось старинное изображение — это редкая удача.

Постепенно вы сживаетесь со «своим» памятником и от души радуетесь любому упоминанию о нем, будто это весть о родном человеке. Так давно не существующее сооружение неизвестных мастеров начинает жить новой жизнью. Понемногу заполняются «белые пятна» его строительной биографии: к одному документу рано или поздно приходит другой, третий. Вместе с тем, естественно, появляются и новые вопросы, и новые предположения. Сопоставление многочисленных свидетельств, кстати, нередко противоречивых, приводит к тому, что в вашем сознании все отчетливее вырисовываются контуры памятника, определяются этапы в жизни целого погоста или монастыря, затерянного где-нибудь в глухих северных лесах. И тут мы подходим к важному моменту исследования, когда все наши знания, представления и даже догадки суммируются в реконструкции на бумаге.

Разумеется, графическое изображение — не фотография, это скорее гипотетический портрет, в одних деталях которого мы уверены вполне, в других сомневаемся, но, как справедливо писал Ю. П. Спегальский, «предположения и допущения в такой работе неизбежны... Попытка обойтись без гипотез привела бы не к объективности, а, наоборот, к явному искажению фактов... Значение гипотезы нельзя не только отрицать, но и не в меру ограничивать — она должна получать место и в решении широких вопросов, и при реконструкции отдельных зданий»

Сегодня мы еще далеки от того, чтобы с достаточной полнотой представить картину развития народного зодчества даже в позднем средневековье, не говоря уже о раннем. История деревянной архитектуры, если она будет написана, непременно явится итогом общего труда архитекторов, археологов, историков, этнографов, искусствоведов.

Продолжая мысль И. Э. Грабаря, можно сказать, что задача современных исследователей — завершив изучение того, что осталось от деревянной архитектуры, начать собирание и систематизацию письменного, а также изобразительного материала. Цель же этой книги — показать на нескольких примерах результаты сопоставления разнородных источников: актов, чертежей, икон XVII—XVIII вв., фотографий начала нашего столетия, материалов натурного изучения сохранившихся построек. Это лишь отдельные страницы истории деревянного зодчества, рассказывающие о давно и недавно исчезнувших памятниках. Подобные им составляли некогда лицо северной Руси, ибо каменные храмы и палаты, хотя и строились в XVI—XVII вв. чаше, чем прежде, но на Севере все же были редкостью.

Читатели узнают о крестьянских и посадских дворах Тихвинского посада, о богатых хоромах Вологды и Олоица, о храмах на берегах Северной Двины и Минцы (в бассейне Мологи), о формировании ансамблей Введенского погоста на Устье — притоке Ваги н Александро-Ошевеиского монастыря неподалеку от Каргополя, наконец, о строительстве «города» в Олонце — одной из самых значительных деревянных крепостей на Севере в XVII в. Здесь пойдет речь также и о плотничьих артелях, их повседневной работе н инструментах, о секретах мастерства.

Мы специально приводим много старинных документов, чтобы читатель смог сам «услышать» язык ушедшей эпохи и сам увидеть, каким образом интерпретируется их текст, не всегда и не во всем до конца понятный теперь даже исследователю.

«Рубить... добро и стройно» — записали плотники в одной из своих порядных. В этом обязательстве — вся суть народного зодчества, воплотившего в себе и человечность, и высокое мастерство, и извечное стремление людей к гармонии — к стройности, как сказали бы в старину.