Юбилей "ночной ведьмы". «Ночная ведьма» Надежда Попова, герой Советского Союза Из воспоминаний Ирины Ракобольской

В минувшую субботу на старом Арбате донецкое землячество устроило праздник в честь легендарной "ночной ведьмы".

90-летие отмечала замкомэска 46-го гвардейского женского полка ночных бомбардировщиков Герой Советского Союза Надежда Попова.

Случайный вальс

День рождения легенды начинался в соответствии со всеми канонами официального приема: к "ночной ведьме", сидевшей в холле Культурного центра Украины в Москве, выстроилась очередь товарищей "из телевизора": депутатов, послов, певцов и художников. Дарили цветы и подарки. И.о. посла Украины Вячеслав Яцюк зачитал поздравительную телеграмму от Виктора Януковича.

Термин "ведьма" несколько не соответствовал обстановке, но сама Надежда Васильевна настояла:

- "Ночными ведьмами" нас называли немцы, и меня это никогда не обижало, было даже лестно: фашисты нас очень боялись.

Официоз продержался недолго. Народный художник Александр Шилов признался в чувствах:

Я в вас влюблен и жалею, что не был вашим сверстником.

Людмила Швецова, бывший заместитель мэра Москвы, а ныне депутат Госдумы, не только напомнила биографию именинницы, но и оценила ее вкус, разобрав наряд. О возрасте летчицы порой напоминала только цифра на сцене: 90. А сама Надежда Попова приказывала наполнить рюмки до дна:

Встреча с друзьями - это глоток кислорода, просто хочется жить.

Заместитель мэра Александр Горбенко передал Поповой сладкий подарок: увесистый пакет с 852 звездочками-печеньем - по числу ее боевых вылетов.

Для сравнения: Кожедуб и Покрышкин, два наших самых результативных летчика, оба трижды Герои Советского Союза, совершили за годы войны 880 боевых вылетов. На двоих.

Кстати, Надежду Попову мы знаем лучше, чем нам кажется.

Во время войны на аэродром полка "ночных ведьм" ненадолго прилетели истребители, - поведал Иосиф Кобзон. - Ночные танцы под гармошку, сигнал тревоги, расставание. Поэт и композитор Марк Фрадкин был на этом аэродроме, а потом получил письмо от летчика-истребителя: хочу найти девушку, с которой танцевал, но не знаю даже имени. Так было и у Надежды Васильевны.

Фрадкина вскоре после Сталинградской битвы Константин Рокоссовский пригласил на заседание Военного совета фронта, вручил орден Красной Звезды, интересовался новыми песнями. Фрадкин вместе с Евгением Долматовским рассказали о работе над песней "Офицерский вальс". Во время поездки по прифронтовым частям, в том числе и на аэродром женского полка ночных бомбардировщиков, песню дописали. Сегодня мы ее знаем немного под другим названием - "Случайный вальс":

"Ночь коротка,
Спят облака,
И лежит у меня на ладони
Незнакомая ваша рука..."

Расписаны на рейхстаге

В фильме "В бой идут одни "старики" влюбленный истребитель Ромео погибает. Маэстро, Макарыч и Кузнечик идут на аэродром женского полка сообщить его возлюбленной Маше эту весть, но находят могилу летчиц: Маши и ее штурмана Зои.

В реальной жизни и Ромео, и Маша выжили. В основу сюжета была положена реальная история любви: замкомэска 46-го гвардейского женского полка ночных бомбардировщиков Надежды Поповой и летчика-истребителя 821-го истребительного полка Семена Харламова.Фильм Леонида Быкова, снятый в 1973 году, консультировал сам Ромео: генерал-полковник Семен Ильич Харламов.

Отец стал командиром полка в 23 года, - рассказывает Александр Харламов. - Его несколько раз сбивали, с мамой он познакомился летом 1942-го, под Майкопом, весь в бинтах, она даже его лица не видела - только глаза. В них и влюбилась.

Осколком сержанту Харламову срезало нос, нашелся хирург, который под "крикаином" сделал операцию, как мог пришил нос, затем извлек пулю из щеки.

Что такое "крикаин"? - уточняет Харламов. - Стакан самогона и твой собственный крик вместо наркоза. У отца сильно, до кости, обгорела нога, в другой раз хирург извлек из него полсотни осколков. 756 боевых вылетов, из них большая часть на разведку. Рокоссовский сказал о нем: глаза и уши фронта. А я родился уже после войны. Мама с отцом еще не были расписаны, так что можно сказать: незаконнорожденный.

На самом деле его родители были расписаны трижды. Первым их "расписал" Сталин.

После встречи на фронтовом аэродроме война их разбросала, но 23 февраля 1945 года встретились заочно: в одном указе о присвоении званий Героя Советского Союза, - уточняет Евгений Тяжельников (в 1968-1977 гг. первый секретарь ЦК ВЛКСМ. - Ред.).

А затем вместе в мае 45-го они оказались в Берлине. Осколком оставили на стене рейхстага подписи: "Надя Попова из Донбасса" и "Семен Харламов. Саратов".

Вместе прожили 45 лет. Семен Харламов умер в 1990 году.

Сокол на "Аисте"

В 1945 году полк "ночных ведьм" расформировали, большинство летчиц демобилизовали. Надежда Попова осталась в авиации: ушла командиром звена к мужу в полк.

И летать я начал еще до рождения, - смеется Александр Харламов. - В животе матери, почти до 9 месяцев, она летала на тех же По-2.

Сын героев Александр Харламов сегодня военный пенсионер, живет в Белоруссии. Он также летал на По-2 и считает, полет на "небесном тихоходе" ни с чем не сравнить:

На Су-27 - работа, а здесь невероятное ощущение полета.

Вскоре после рождения сына отец напомнил супруге об авиационной притче: три летчика в семье - перебор, жди беды. В семье уже рос истребитель. Александра в кабину самолета Харламов-старший взял еще ребенком. У него в распоряжении были немецкие трофейные самолеты связи Физелер Fi.156 "Шторх" ("Аист").

На "Шторхе" мы с отцом и летали, - вспоминает Александр Харламов. - Отец критически оценивал мои способности, говорил: так себе из тебя истребитель. Я ему: "Батя, да я же еще в 3-м классе!" - "И что с того, что в 3-м? А где повадки истребителя?!"

Позднее отец смягчился: сказал, что, пожалуй, получится из тебя неплохой летчик.

Истребитель из Александра получился: 2900 часов налета, генерал-майор авиации.

Отец, как все настоящие герои, не любил рассказывать о войне.

Я уже генералом был, говорю: папа, ну расскажи, как вы воевали. А он, помолчав, так негромко: сын, это было страшно.

Из истории полка "ночных ведьм"

Полк сформирован в октябре 1941 года, руководила формированием Марина Раскова. Все должности - от механиков и техников до штурманов и пилотов - занимали только девушки. Их средний возраст от 17 до 22 лет. 100-килограммовые бомбы к самолетам подвешивали вчетвером.

Произведено 23 672 боевых вылета, иногда перерывы между ними составляли 5 минут. Полк уничтожил 17 переправ, 9 эшелонов, 2 железнодорожные станции, 46 складов, 12 цистерн с горючим, 2 баржи, 76 автомобилей, 86 огневых точек, 11 прожекторов, вызвал 811 пожаров. 32 "ночные ведьмы" погибли. До августа 1943 года они не брали с собой парашюты, предпочитая вместо них еще несколько бомб. 23 девушкам присвоено звание Героя Советского Союза.

Попова Надежда (Анастасия) Васильевна – заместитель командира авиаэскадрильи 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиационного полка (325-я ночная бомбардировочная авиационная дивизия, 4-я воздушная армия, 2-й Белорусский фронт), гвардии старший лейтенант.

Родилась 17 декабря 1921 года в деревне Шебановка Вышне-Должанской волости Ливенского уезда Орловской губернии (ныне в черте посёлка Долгое Орловской области). Русская. Имя при рождении – Анастасия Васильевна Попова. В 1938 году окончила 9 классов школы на станции Мушкетово (ныне в черте города Донецка, Украина) и Сталинский аэроклуб (ныне город Донецк), в котором была оставлена лётчиком-инструктором. В 1940 году окончила Херсонскую лётную школу Осоавиахима. В 1940-1941 – лётчик-инструктор Краматорского аэроклуба (Донецкая область, Украина).

В августе-ноябре 1941 – лётчик-инструктор Славянской военной авиационной школы первоначального обучения лётчиков, находившейся в эвакуации в городе Каттакурган (Самаркандская область, Узбекистан).

В армии с ноября 1941 года. В феврале 1942 года окончила курсы при Энгельсской военной авиационной школе лётчиков. С февраля 1942 – командир звена женского ночного бомбардировочного авиаполка, проходившего формирование в городе Энгельс (Саратовская область).

Участник Великой Отечественной войны: в мае 1942 – мае 1945 – командир звена, заместитель командира и командир авиаэскадрильи 588-го (c февраля 1943 – 46-го гвардейского) ночного бомбардировочного авиационного полка. Воевала на Южном (май-июль 1942) и Северо-Кавказском (июль-сентябрь 1942) фронтах, в составе Северной группы войск Закавказского фронта (сентябрь 1942 – январь 1943), на Северо-Кавказском фронте (январь-ноябрь 1943), в составе Отдельной Приморской армии (ноябрь 1943 – май 1944) и на 2-м Белорусском фронте (июнь 1944 – май 1945).

Принимала участие в битве за Кавказ, освобождении Кубани, Керченско-Эльтигенской, Крымской, Могилёвской, Белостокской, Осовецкой, Млавско-Эльбингской, Восточно-Померанской и Берлинской операциях.

За время войны совершила 850 боевых вылетов на бомбардировщике У-2 (По-2) для нанесения бомбовых ударов по живой силе и технике противника.

За мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 февраля 1945 года гвардии старшему лейтенанту Поповой Анастасии Васильевне присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» .

После войны до октября 1945 года продолжала службу в ВВС командиром авиаэскадрильи 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка (в Северной группе войск; Польша). С декабря 1945 – лётчик самолёта связи 163-го гвардейского истребительного авиационного полка (в Северной группе войск; Польша). С февраля 1948 года капитан А.В.Попова – в запасе.

Жена Героя Советского Союза , в 1954 году сменила имя с Анастасии на Надежду.

С 1975 года возглавляла общественную комиссию по работе среди молодёжи при Советском (с 1992 года – Российском) комитете ветеранов войны и военной службы. Была членом президиума Совета по взаимодействию с общественными объединениями ветеранов при Президенте Российской Федерации.

Народный депутат СССР в 1989-1991 годах.

Жила в Минске, с 1972 года – в Москве. Умерла 6 июля 2013 года. Похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.

Заслуженный работник культуры РСФСР (1983), майор (1975). Награждена орденом Ленина (23.02.1945), 3 орденами Красного Знамени (19.10.1942; 25.10.1943; 15.06.1945), 2 орденами Отечественной войны 1-й степени (30.08.1944; 11.03.1985), орденом Отечественной войны 2-й степени (2.05.1943), российскими орденами Почёта (4.05.2000), Дружбы (1.04.1995), украинским орденом «За заслуги» 3-й степени (15.08.2001), медалями, иностранными наградами.

Почётный гражданин города Донецк (1985; Украина).

Примечание: Награждена за выполнение 737 боевых вылетов (на ноябрь 1944 года).

«СОЕДИНИЛА НАС… ВОЙНА»

Говорят, всякая невеста для своего жениха вырастает. Пришло время – встретила и я свою судьбу, правда, несколько необычно, – рассказывала Надежда Васильевна Попова. – Второго августа 1942 года, возвращаясь с задания, была я сбита фашистским истребителем. Приземлилась удачно, но машина сгорела. Стала искать свой полк. В Черкесске пристроилась к одной из отступающих колонн. Среди скопления техники, коней, дымящихся походных кухонь, измученных боями людей раненый лётчик с забинтованным лицом, примостившийся на пеньке и читающий «Тихий Дон», показался мне на удивление спокойным. Страшно обрадовалась – «свой»!

– Лётчица старшина Надежда Попова, - представилась я.

– Старший сержант Семён Харламов. Летаю на истребителях, на чём Вы?

– О, на самой сложной материальной части...

Харламов перебрал все типы самолётов, но так и не угадал.

– Ну, нам-то, мужчинам, воевать положено, а вам, девушкам, ни к чему бы... Достаётся, – рассудил он степенно.

Так состоялось наше знакомство.

На душе было тревожно: где искать свою часть? Как обстоят дела на других фронтах? Угнетало и доносившееся вдогонку:

– Долго ли будете отступать?

Но было нам по двадцать, и молодость брала своё. Случался на дороге затор, и я бежала к санитарной машине. Приносила раненому то яблоко, то лепёшку, читала стихи, перепела все песни, что знала.

На одиннадцатый день, расставаясь, подала руку:

– До свиданья. Пишите в 588-й авиационный полк...

О встрече не договаривались, да и писем не ждала – тогда о серьёзном говорить боялись – шла война...

Но встреча всё-таки была и, конечно же, случайной. В Баку. Узнала тогда, что Семён снова горел, под Моздоком, ранен в ногу.

– Думал, догадаетесь, придёте в госпиталь. Слышал ночами, как летали ваши самолёты. И так ждал...

А потом уже, листая газету за двадцать третье февраля 1945 года, не поверила своим глазам: одним Указом обоим нам было присвоено звание Героя Советского Союза.

Была в нашей жизни и ещё одна дата, пожалуй, самая памятная. На следующий день после Победы. Десятого мая двадцатитрехлетний командир полка, капитан, заехал за мной, была и я уже капитаном, командиром эскадрильи, чтобы показать Берлин.

Ликующим, радостным, сумасшедшим был тот день! Конец войне! Побеждённый Берлин! Поверженный рейхстаг! И мы расписались на нём:

«Надя Попова из Донбасса. С. Харламов. Саратов».

А в парке он впервые взял меня за руку:

– Мы победили, выжили, давайте больше не разлучаться, будем вместе на всю жизнь!

Вот так, с того самого своеобразного свадебного путешествия, мы рядом. Это сколько ж лет? Да-а, недалека уж и свадьба золотая! Всегда ли в семейной нашей жизни были только цветы? Нет же, конечно. Не сразу стал Семён Ильич генерал-полковником авиации, заслуженным военным лётчиком СССР. Как и другим офицерским семьям, досталось трудностей и нам – одних только школ наш Сашка сменил больше десяти. Пришлось и мне поступиться многим. Но, понимаю, что моё главное – быть женой, моё дело отвести мрачные мысли, поддержать доброе настроение, не отчаиваться из-за мелочей, согласиться, наконец, иногда и с мужем:

– Ну, смотри, роднуся, как подскажешь, так и сделаю, – говорю я и... делаю по-своему.

В День Победы, когда с внуком и внучкой собираемся мы на встречу с однополчанами, надеваем боевые ордена нелёгкой нашей молодости. Орден Ленина, три ордена Боевого Красного Знамени, три ордена Отечественной войны – это мои награды за 852 боевых вылета. У Семёна Ильича – и того больше.

– И как мы, Сенечка?! – отчего-то непременно горделиво-задорно спрашиваю я.

На что мой сдержанный муж непременно отвечает:

– Нисколько мы с тобой не поседели, разве головы немного побелели...

Наде́жда (Анастаси́я) Васи́льевна Попо́ва (27 декабря 1921 года - 6 июля 2013 года) - участник Великой Отечественной войны, заместитель командира эскадрильи 46-го гвардейского женского полка ночных бомбардировщиков 4-й Воздушной армии 2-го Белорусского фронта, Герой Советского Союза (1945), гвардии полковник в отставке. Родилась в семье рабочего 17 декабря 1921 года в деревне Шабановка, Ливенский уезд Орловской губернии (сейчас Должанский район, Орловская область) В 1936 году, по завершении учёбы в средней школе города Сталино (ныне Донецк, Украина) поступила в аэроклуб, который окончила в 1937 году, и была оставлена в нём для дальнейшего обучения на инструктора. В 1939 году, приехала в Москву с тем, чтобы стать военным лётчиком, где познакомилась с легендарной лётчицей Героем Советского Союза Полиной Осипенко, которая посодействовала тому, чтобы Надежду Попову направили в Херсонскую авиационную школу ОСОАВИАХИМа. Окончив которую, в 1940 году продолжила обучение в Донецком военном авиационном училище и получила диплом лётчика-штурмана. Проходя службу в качестве инструктора аэроклуба подготовила 2 группы лётчиков - по 15 человек. С началом Великой Отечественной войны инструктор первичного обучения военного авиационного училища Надежда Попова эвакуировалась с учебным заведением в город Каттакурган Самаркандской области Узбекистана, где готовила лётчиков-истребителей для фронтовой авиации, и писала рапорты об отправке на фронт. Узнав, что в Москве формируется женская авиационная часть, она послала телеграмму в Центральный Комитет Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи. Её вызвали в столицу, приняв в «группу 122», которую набирала Герой Советского Союза Марина Раскова. Из Москвы девушек направили в город Энгельс Саратовской области, где Раскова формировала три женских авиаполка: истребительный, пикирующих бомбардировщиков и ночных бомбардировщиков. Надежда Попова попросилась в полк легкомоторных ночных бомбардировщиков.

В мае 1942 года, по завершении сокращённой программы обучения, старшина Попова в составе 588-го бомбардировочного ночного женского авиационного полка вылетела на фронт. Командир звена Попова водила звено на ночные бомбометания в район Таганрога, Ростова-на-Дону. Часто вылетала на дневную разведку. Была сбита, горела. В период боёв на Северном Кавказе звено Поповой вылетало на боевые задания по нескольку раз за ночь. Мастерски маневрируя, уходили от прожекторов и зениток, бомбили переправы на Тереке и Сунже. За образцовое выполнение заданий лейтенант Попова была награждена первым орденом Красного Знамени. Женские экипажи ночных бомбардировщиков По-2, противник называл «ночными ведьмами» (нем. Nachthexen). Отмечая боевые заслуги советских лётчиц, зимой 1943 года, в разгар боёв на Кубани, 588-му полку было присвоено звание гвардейского. Лётчицы, теперь уже 46-го гвардейского женского полка ночных бомбардировщиков воевали на Украине, в Крыму, Белоруссии, Польше и на территории гитлеровской Германии. В 1944 году Н. Попова стала членом ВКП(б)/КПСС.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 февраля 1945 года заместителю командира эскадрильи гвардии старшему лейтенанту Поповой Надежде (Анастасии) Васильевне «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 4858). Тем же указом звание Героя Советского Союза было присвоено и её будущему мужу - гвардии старшему лейтенанту Харламову Семёну Ильичу. В общей сложности за годы Великой Отечественной войны совершила 852 боевых вылета. В наградном листе, подписанном командиром полка 18 ноября 1944 года, говорилось: «Гвардии старший лейтенант Попова <…> за период боевых действий произвела 737 боевых самолетовылетов ночью на самолете ПО-2. Боевой налет 1025 часов. Имеет общий налет 2141 час. Сброшено по уничтожению живой силы и укреплениям противника 96,5 тонн бомбового груза. В результате точных бомбовых ударов в стане врага вызвано 148 очагов пожара и 95 сильных взрывов. Уничтожено и повреждено 3 переправы противника,1железнодорожный эшелон, 1 артбатарея, 2 прожектора. Разбросано на территорию противника 600 тысяч листовок» По окончании войны вышла замуж за Героя Советского Союза лётчика-истребителя С. И. Харламова, и до 1952 года проходила службу в Вооружённых Силах СССР, уволившись в запас в звании майора. Почётный гражданин города Донецка, заслуженный работник культуры РСФСР, член президиума Совета по взаимодействию с общественными объединениями ветеранов при Президенте РФ, с 1975 года бессменно возглавляла общественную комиссию по работе среди молодёжи при Российском комитете ветеранов войны и военной службы, член бюро комитета. Много лет избиралась в местные органы власти, была депутатом Верховного Совета СССР. Проживала в Москве. Скончалась 6 июля 2013 года. Надежда Попова похоронена на Новодевичьем кладбище, рядом с могилой мужа (11 участок).

В своем заявлении Попова указывает, что 31 декабря 2011 года был закрыт отдел расследований в газете «Аргументы недели», в котором она работала, готовив материалы «о дорогих и провальных проектах», коими являются плавучая атомная станция, реактор на быстрых нейтронах, а также писала о безобразном состоянии многих ядерных объектов. «После моей публикации был аврально остановлен четвертый энергоблок на Калининской АЭС, а еще раньше были внесены существенные изменения в проект плавучей атомной станции», - пишет журналистка.

Попова сообщает, что глава Росатома Сергей Кириенко неоднократно пытался воспрепятствовать публикации острых материалов по атомной тематике. «И в сентябре 2011 года ему это, наконец, удалось: между редакцией газеты «Аргументы недели» и ГК «Росатом» было подписано финансовое соглашение. Острые расследования в печать идти перестали. Газета оказалась служанкой у Росатома», - рассказывает Надежда Попова.

Журналистка рассказывает историю о том, что неоднократно ставила в известность главного редактора «АН» Угланова об аварийной ситуации на Калининской АЭС, но он отказался публиковать тревожный репортаж. «Вместо него на полосу пошли «путевые заметки», в которых пиарщики Росатома проставили абзацы о том, как хорошо работает Калининская атомная станция», - сообщает Надежда Попова. По ее словам, ни одно СМИ, к которым она обращалась, кроме интернет-портала «Особая буква», не отважилось напечатать правдивый материал о ситуации на Калининской АЭС. Через 24 часа после публикации материала «Росатомная реакция» аварийный блок был остановлен. Журналистка отмечает, что и сегодня на Калининской атомной станции по-прежнему остается много проблем. Снова готовятся запускать четвертый энергоблок, который «сшит» из старых деталей, привезенных с АЭС «Белене» (Болгария). Атомщики рассказывают и о многих других проблемах, но «ЧП и НС Кириенко усиленно скрывает от общественности».

Попова сообщает, что ее обращения в пресс-службу Дмитрия Медведева и Владимира Путина никаких результатов не дали, не было даже ответа.

На коллегии Попова поделилась своим мнением, что отдел расследований «АН» был закрыт именно из-за изменения редакционной политики газеты. Этому предшествовали несколько событий, в частности, трагедия на АЭС «Фукусима-Дайити» в Японии. Росатом стал цепляться за каждое плохо сказанное о нем слово и существенно увеличил размер выплат СМИ за положительные статьи о его деятельности. Кроме того, атомные расследования после событий в Японии идти практически перестали.

«О финансовом соглашении между редакцией газеты и Росатомом мне стало известно 16 сентября 2011 года. Меня вызвали в кабинет главного редактора, и А. Угланов сообщил мне, что отныне редакция будет работать в одной связке с Департаментом коммуникаций Ростома».

«Сегодня я уяснила вот что: горячая «атомная» тема была нужна А. Угланову для того, чтобы поставить на ноги новое, никому не известное издание. …Атомные расследования были очень скандальными: после публикации «Плавучая АЭС - «хромая» утка Росатома» ведомство Кириенко внесло изменения в проект атомного «поплавка» (…). Публикацию про «хромую» утку перепечатали более 130 изданий. А после острой публикации «Приключения тихоходной Арабели» (ее тоже перепечатали более сотни изданий) существенно увеличилась подписка на «АН» в «ядерных» регионах России. Но когда газета напиталась острыми темами и набрала вес, Угланов пошел на заключение преступной сделки с Росатомом».

«Мы все живем в одной стране, атомные электростанции работают повсюду. Калининская от Москвы - всего в 280 км. Что происходит, почему вы все молчите? ...Я призывала остановиться, спрашивала: неужели дело только в деньгах? …Угланов говорил: давай потерпим три месяца, до Нового года. Они платят хорошие деньги, а деньги редакции нужны, - рассказывает журналистка. - 27.12 я написала заявление об уходе. А после Нового года узнала, что с Росатомом заключен новый контракт».

В свою очередь генеральный директор ЗАО «СВР-медиапроекты» О. В. Желтов заявил, что недавно у редакции начались судебные процессы по материалам Поповой из-за того, что Надежда Васильевна не смогла представить документы, которые бы удовлетворили суд, и у редакции начались серьезные денежные потери. Желтов также признался, что воспринимает материалы журналистки «как разжигание паники».

«Когда вам говорят, что там радиация, а там сейчас все взорвется, то это напоминает кликушество. Да, безусловно, есть моральная ответственность; мы должны предупреждать людей о возможной опасности, это миссия СМИ. Но есть и другая миссия СМИ: не кричать все время «волки, волки» потому, что люди устают. И когда действительно придут волки, люди просто не обратят на них внимания. Просто потому, что об этом сто раз кричали, а ничего не происходило», - сказал Желтов.

Эксперт по вопросам ядерной безопасности И. Н. Острецов определил работу Поповой понятием «чрезвычайно квалифицированная», о ее материалах отозвался как о «крайне острых и актуальных», а причину ухода из редакции определил, не оглядываясь на статью «по собственному желанию», жестко: «Ее убрали». Изложив свой взгляд на подоплеку катастрофы японской АЭС , эксперт заметил: «Попову убрали сразу после Фукусимы, поскольку она была, по сути, единственным человеком, который бы эту тему в прессе поднял. Вся остальная пресса будет молчать. Поэтому ее убрали. Это и есть объективный показатель взаимоотношений прессы и журналиста вокруг ядерной отрасли».

Касаясь темы проигранных газетой «атомных» судебных исков, И.Н Острецов высказался определенно: «Я считаю, что неквалифицированно повела себя редакция газеты. (…) Это была проблема редакции - нужно было вызывать в суд квалифицированных экспертов. Вы же понимаете, что означает журналисту представить доказательство по ядерной проблеме. Это надо проводить очень серьезное расследование. Надежда Васильевна сказала, что она сегодня работает со следователями; тех не подпускают к материалам. Поэтому такого сорта претензии к ней предъявлять нельзя».

Общественная коллегия по жалобам на прессу признала, что рассматриваемый конфликт может быть отнесен к внутриредакционным, т.е. относящимся к компетенции главного редактора. В то же время Коллегия не согласилась с тем, что определяющую роль в фактическом подведении руководством редакции к уходу из газеты журналиста Поповой сыграл фактор проигранных газетой судебных дел, обращая внимание на то, что «собственно «атомных» среди такого рода исков обнаружилось всего два. И сумма финансовых потерь, реальных издержек по ним редакции, приведенная на заседании Коллегии (200.000 руб.), обнаруживается заведомо не сопоставимой со стоимостью «атомного» «контракта» редакции газеты (2.700.000 руб.)».

Коллегия не признала достойной издания, располагающего отделом журналистских расследований, ситуацию фактического самоустранения руководства редакции от серьезной подготовки к судебным процессам. То обстоятельство, что необходимые документы не были своевременно истребованы, получены и проанализированы юридической службой газеты, что задачу обеспечения явки в суд экспертов-свидетелей руководство издания переложило на самого журналиста, можно рассматривать как недопустимую и не находящую разумного объяснения небрежность.

Я знал их всех.
Кинорежиссер Евгения Жигуленко была командиром звена того самого знаменитого 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка. Она окончила ВГИК в 50 лет и сняла только две картины - автобиографическую «В небе ночные ведьмы» и нашу совместную работу «Без права на провал».

Евгения Жигуленко и Саша Лебедев. «Без права на провал», Киностудия им. М.Горького, 1984 год, режиссер Е.Жигуленко.

Командир звена легендарного 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка, полка «ночных ведьм», гвардии лейтенант, Герой Советского Союза, Кавалер двух орденов Отечественной войны I степени, двух орденов Красной Звезды и двух орденов Красного Знамени Евгения Жигуленко.
К ноябрю 1944 года совершила 773 ночных боевых вылета, нанеся противнику большой урон в живой силе и технике.

Орденская книжка Евгении Жигуленко.

Герои Советского Союза Е.Жигуленко, И.Себрова, Л.Розанова. 1945 год.

Ночные ведьмы.
Так немцы называли летчиц 46-го Гвардейского Таманского полка ночных бомбардировщиков. Девочки летали на У-2 (По-2) - легких фанерных кукурузниках без верха с маленькой скоростью. «Небесный тихоход» - говорили о них в народе, девушки же дали более нежное имя - «ласточка».

"Небесный тихоход" над рейхстагом

Работали в основном ночью, в условиях практически нулевой видимости, чтобы избежать зенитного огня, за что и получили прозвище «ночные ведьмы».

Наталья Меклин и Руфина Гашева

Сами-то они считали себя красавицами. Жаль, одежда вся была мужская, вплоть до нижнего белья. А ведь и на войне хотелось быть неотразимыми.
Однажды две самых находчивых вскрыли оставшуюся после полетов светящуюся авиабомбу, вынули парашют и сшили себе лифчики и трусики.
Кто-то узнал, донес, дошло до трибунала. Девочкам дали по 10 лет, но подруги отстояли, и наказание разрешили отбывать в полку.
Позже одна из штурманов погибла в бою, а другая осталась жива.

Летчицы у фронтовой землянки в Геленджике. Сидят: Вера Белик, Ира Себрова, стоит Надя Попова.

Катя Рябова и Надя Попова

Летали без парашютов, предпочитая взять вместо них еще 20 кг бомб, так что, если самолет сбивали, то сгорали заживо. Число полетов доходило до 16-18 за одну ночь, как это было на Одере. Перерывы между вылетами - 5-8 минут.
В бой с летчицами шли только самые опытные фашистские асы: за сбитую «ночную ведьму» полагался железный крест.
За годы войны боевые потери полка составили 32 человека…

Вера Белик, Женя Жигуленко и Таня Макарова. 1942 год.

Вера и Таня. Неразлучные подруги.
Белик была штурманом эскадрильи, но, не захотев разлучаться с Таней, просила понизить до штурмана звена. Просьбу ее удовлетворили.
Девочки сгорели вместе в самолете 25 августа 1944 года.
Похоронили их под кленами в имении «Тик-так», недалеко от польского города Остроленка.

Стоят: штурман и адъютант эскадрильи Мария Ольховская и штурман звена Ольга Клюева. Слева направо сидят: летчица Аня Высоцкая, фотокор журнала "Огонек" Борис Цейтлин, штурман Ирина Каширина, командир эскадрильи Марина Чечнева. Фото за несколько дней до гибели Ани и Ирины. Июль, 1943 год, Кубань.

Женя Руднева. Москвичка. Нежная, мягкая, очень тихая.
В полку ее звали «звездочет» - до войны она работала во Всесоюзном астрономо-геодезическом обществе в отделе Солнца и ночи напролет проводила в обсерватории на Пресне.

Женя с любимой подругой Диной Никулиной.

Погибла севернее Керчи 9 апреля 1944 года.
В ту ночь Женя совершала свой 645-й вылет с летчиком Паной Прокопьевой. Как штурману полка ей не полагалось летать, она должна была на старте контролировать работу летно-штурманского состава. Но, следуя своему правилу, Женя всегда старалась поддержать молодых летчиц в первых полетах. С ней они не так боялись.
Из того задания девочки не вернулись.

20 лет Пана и Женя числились пропавшими без вести. Что произошло в ту ночь - удалось установить только в 1966 году. Командир полка Евдокия Рачкевич узнала, что в парке имени Ленина в Керчи похоронена неизвестная летчица. Для полной ясности провели эксгумацию и подтвердили, что там похоронена Женя Руднева. Тогда Евдокия Рачкевич нашла в Керчи свидетелей падения и поняла, что как неизвестного солдата в братской могиле похоронили Пану.

Выяснилось, что самолет девушек был сбит над Керчью. Пана сгорела в машине, а Женю отбросило на несколько метров. Жители города обнаружили в самолете только сапоги большого размера, решили, что это мужчина, и захоронили девушку как неизвестного солдата в братской могиле.
Женю же похоронили в керченском парке имени Ленина.

А любимая подруга Жени Дина Никулина погибла спустя полвека от руки современного фашиста. Он пришел к ней в дом, назвавшись другом фронтового товарища, напал на Дину, избил ее и трехлетнюю внучку, забрал боевые награды и исчез. Вскоре Дина умерла.

Надежда Попова и Семен Харламов. Прототипы Маши и Ромео в фильме Леонида Быкова "В бой идут одни старики".